Рассказы

Литература, иностранные языки, книги, журналы, наше творчество....
Ответить
Аватара пользователя
Львица.
Тысячник
Сообщения: 14040
Зарегистрирован: Ср дек 28, 2011 5:04 pm

Re: Рассказы

Сообщение Львица. » Пн дек 14, 2020 9:49 am

В Мадриде встретили великолепие в шубках.
Стояли с подругами у светофора, и тут из-за угла выплывают эти звезды. Меееедленно, с палочками, но уверено. Обе ссутулившиеся, лет, наверное, по восемьдесят, малюсенькие и просто эмэйзинг из эмэйзингов. Туфельки на каблуках, укладки, серьги, сумочки, помады – ну, вы сами видите, какие королевы. А мы с подружками в отпуске, поэтому уже немного, совсем чуть-чуть испанской кавы, буквально литров 10 выпили и очень расчувствовались. Ручки к сердцу приложили, лоб – в умилительную гармонь.
- Боже, девочки! Вы только посмотрите. Да это ж мы в старости!
Сначала все такие «угу», «ну, конечно», «я справа», а потом такие «в смысле старость».
Во-первых, стареть страшновато и не хочется очень сильно. Гравитация, артрит, перманентная ностальгия – все это делает из тебя пусть и резной, но все-таки антикварный комод. Не хочется, чтобы на тебя с почтением ставили чашечку. Хочется же вечную скачку, дискотеку и натянутую на скелет шею. Тоскливо думать, что наступит тот момент, когда ты будешь заезжать в помещение как рояль, а не впрыгивать в него европейской косулей. И еще печальнее осознавать, что станешь ворчливой, забывчивой и скучной. Ты же не знаешь, как пройдет жизнь, и какую игру разыграет твой мозг. И вот мы смотрим на эти два меховых шарика и молчим. «А что, если не получится? Вдруг даже, если я стану «охерительной старушкой», а не просто «бабушкой», все равно буду несчастной в своем теле и возрасте?» И так грустенько стало, будто лучшая наша перспектива – это жемчужные бусы на теле, которому уже все надоело.
И тут дамы заворачивают за угол, и мы видим, что на них обернулась вся улица. Люди улыбаются и фотографируют. Они – звезды. И самые красивые в этом городе.
- Девочки, серьезно. Гарантируйте, что мы тоже будем так наряжаться и ходить, скажем, в театр на что-нибудь нудотное.
- Шубу не обещаю, но прически делать – обязательно.
- А я буду выходить из дома, и говорить своему деду: «Я с Сергеевной, Валерьевной и Евгеньевной на «Умирающего гуся». Тьфу ты, «Лебедя». А он мне: «Иди, конечно, моя девочка, только пообещай, что не будешь в этот раз закусывать коньяк лимоном, у тебя кислотность».
- А ты закусишь?
- А я закушу. Ведь у меня будет «поджелудочная», а не «кислотность», он все спутал, у него маразм.
- Классно будет.
- Это точно мы.
- Я справа.
Страшно не стареть. Страшно – бояться. Какая разница сколько тебе лет, когда на тебе такие чумовые очки?
Евгения Плихина.
**************
Валюша.
Мир приходит к тебе таким, каким он исходит от тебя. Ошо.
Аватара пользователя
Леля
Тысячник
Сообщения: 2259
Зарегистрирован: Чт дек 11, 2014 9:17 am
Откуда: Россия

Re: Рассказы

Сообщение Леля » Пн дек 14, 2020 12:46 pm

Какой рассказ изумительный!Одно слово- эмэйзинг... Какое значение имеет прикид! Встречают по одежке... А в старости только и остаётся один козырь- нарядиться прилично... И прическа, конечно. Прихожу к выводу, что только укладка не на короткие волосы очень красит женщину в возрасте. Встала перед глазами И. Антонова. Укладка, жемчуг, костюм в стиле Шанель, туфли на каблучке небольшом.
Валя,респект!🌷🌹🌸
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Пт дек 25, 2020 8:45 am

Ты моя дочь
Автор: Александр Паршин

В их городе построили огромный современный, даже ультрасовременный, банк. Девять этажей. А о чём это говорит? О том, что начался набор сотрудников.

Лада только окончила институт. Последний год подрабатывала в этом же институте. Всё – мама, которая там преподавала бухучёт. А это значит, у Лады есть все шансы стать сотрудником банка. Она вертелась перед зеркалом, а в голове вертелись, ну, просто волшебные мысли:

«Возьмут, конечно, кассиром или операционистом. Лучше – операционистом, они всегда на виду. Зарплата там, наверно, неплохая. Может, парня хорошего найду».

***

Вакансий много и операционистов и кассиров и даже одна вакансия бухгалтера. Вот только желающих на эти весьма невысокие, если не считать вакансии бухгалтера, должности, оказалось раз в десять больше. Столпились все во дворе и ждут.

Вышел молодой мужчина, со списком в руке:

- Так, внимания! – произнес строгим голосом. – Те, чьи фамилии я назову, заходят в фойе и ждут меня там. Остальные, пока, свободны. По мере, поступления вакансий… В общем, ждите звонка.

Стало ясно, те, чьи фамилии не назовут, свободны, ни пока, а просто свободны. Лада с замиранием сердца, вслушивалась в громкий, но безразличный голос. И… о, чудо! Она в числе счастливчиков.

***

В фойе тот же мужчина, тем же безразличным голосом сообщил:

- Нужно, шесть операционистов, четыре кассира, две секретарши и один бухгалтер – всего тринадцать вакансий. Вас сорок человек. Сейчас вы пройдёте, что-то вроде кастинга. Тринадцать человек из вас станут нашими сотрудниками. Остальные будут в резерве. Понадобитесь – свяжемся.

И все направились в довольно таки просторный зал, уставленный компьютерами. Понятно, как волновались девушки. Не волновалась только одна ослепительно красивая девушка по имени Стелла. Лада с удивлением смотрела на эту красавицу, которая оказалась рядом с ней за компьютером. Стучала по клавишам та не очень. Ни в одной бухгалтерской программе не разбиралась. Лада не выдержала и спросила:

- На что ты надеешься?

Та высокомерно осмотрела Ладу:

- Меня-то обязательно возьмут. А вот тебя – сомневаюсь.

- Это почему?

- Их директор красивых девушек любит. Своих бывших с собой не привёз…, - Стелла, пренебрежительно махнула рукой. – Старайся, старайся! Может и возьмут.

Девушки одна за другой направлялись к выходу, кто, опустив голову, кто со слезами на глазах. Вот уже осталось человек двадцать. Напряжение возрастало. Обидно уходить, когда до цели осталось совсем немного. И тут вошла женщина, уже в годах. Её надменное лицо не выражало никаких эмоций.

- Полина Сергеевна! – бросился к ней один из экзаменаторов. – Вот двадцать кандидатов. Вот – вакансии.

Та взглянула в списки. Затем, не поворачиваясь, указала большим пальцем руки, назад, где стояла Стелла и ещё одна красивая девушка:

- Этих двух красавиц, уберите с моих глаз долой! Оформляйте, если Николай Романович приказал, но только без меня.

Она довольно быстро просмотрела поданные ей анкеты на всех претенденток, отложила одну в сторону:

- Пронина Татьяна!

- Да, - вскочила с места одна из девушек.

- Вы, возможно, будете работать у нас операционистом. Сейчас проведём практический тест. Предположим, что вы уже работаете. К вам подошёл клиент, весьма раздражённый. К примеру, у него с карточки не понятно, почему списали десять тысяч рублей. Раздражённым клиентом будет, допустим, - она достала ещё один листочек, - Лада Михайлова.

Девушка вздрогнула, она готова была к испытаниям, но играть роль раздраженного клиента… Встала напротив девушки:

- Извините, но у меня с карточки не правильно списали десять тысяч рублей. Не могли бы вы объяснить причину списания.

- Да, извините! Сейчас, - быстро произнесла экзаменуемая.

- Михайлова, - раздался строгий голос Полины Сергеевны. – Ты – раздражённый клиент.

- Девушка, если можно, - Лада попыталась произнести это грубо, но у неё не получилось, - сделайте это побыстрее.

- Да, да, конечно!

- Михайлова, - вновь раздался строгий голос. – А погрубее ты можешь?

Лада сжала губы и отрицательно покачала головой.

- Чьи фамилии я подчеркнула, завтра пусть приходят оформляться, - положила на стол списки, повернулась к Ладе. – Михайлова идём со мной!

***

Полина Сергеевна подтолкнула её в кабинет с надписью «Отдел кадров» и произнесла своим ужасным голосом:

- Оформите её бухгалтером ко мне! – взглянув на растерянную девушку, первый раз за всё время улыбнулась. – Лада, будешь работать со мной. Кабинет двести седьмой. Постарайся оформиться, как можно быстрее!

***

Николай Романович вышел из машины. Поднялся на второй этаж, по пути слегка кивая на бесконечные приветствия. Но мысли были совсем о другом:

«Вот и заработал банк. Я, конечно, только председатель правления. Пятьдесят один процент у хозяина в столице – но тот здесь и не покажется. Мне скоро полтинник. Город этот, хоть и областной, но от столицы далеко. Двадцать пять процентов принадлежит мне. Что ещё нужно, чтобы счастливо встретить старость? Для начала жениться, - он рассмеялся, но тут же лицо вновь стало строгим. – И это говорит, старый ловелас, которому скоро полтинник стукнет. Посмотрим, что за секретаршу мне Олег нашёл? Да, перед оперативкой надо с Полиной Сергеевной, кое-какие вопросы решить? Единственный человек, который меня не боится и, которого я боюсь. Вот уйдёт она на пенсию, что я без неё буду делать?»

Он приоткрыл дверь соседнего кабинета:

- Полина Сергеевна, зайди…

Из-за соседнего стола поднялась девушка:

- Здравствуйте, Николай Романович! Полина Сергеевна вышла. Ей что-то передать?

Директор неопределённо махнул рукой и вышел. Сердце колотилось, словно кузнечный молот:

«Какая глупость! Ей сейчас должно быть, - он вытер пот со лба, - сорок два. А это совсем девчонка. Да и жила в Зареченске. Хотя, область эта. Ерунда! Ерунда!»

Зашел в свою приёмную. Навстречу поднялась, ну, просто не девушка, а картинка из журнала:

- Здравствуйте, Николай Романович! Я ваш новый секретарь, Стелла. Какие будут указания?

- Кофе приготовь! – буркнул директор и скрылся в своём кабинете.

Достал телефон:

- Олег, у Полины Сергеевны, девушка. Это кто?

- Её новая сотрудница.

- Принеси мне данные на неё.

***

Не прошло и десяти минут, вошёл его начальник отдела кадров и положил на стол файл:

- Николай Романович, чем она могла вас заинтересовать?

- Олег, всё иди! Я посмотрю.

Не успел тот выйти, как вошла Стелла с разносом, на котором стояла чашка кофе. Она подошла очень близко, нагнулась, ставя кофе на стол. Верхняя пуговица кофточки расстегнута.

- Всё, свободна! – зло бросил Николай Романович.

Хлебнул несколько глотков кофе, провожая взглядом до двери свою секретаршу, почему-то никаких чувств, кроме раздражения, не вызывающую. И впился взглядом в листочек:

«Михайлова Лада Николаевна, тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения, мать – Михайлова Мария Павловна, отца – нет, уроженка города Зареченска…»

«Этого не может быть – Николай Романович схватился за голову. – Это Машина дочь! Подожди… подожди… Лада Николаевна… тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения… отца – нет… О, Боже!»

***

Казалось, первый рабочий день банка. Первые клиенты. Все сотрудники, казалось, должны летать. Они и летали все, кроме директора. Николай Романович запёрся в своём кабинете. Перед глазами мелькали картинки двадцати летней давности.

Он двадцатипятилетний амбициозный бизнесмен решил прибрать к рукам небольшой уральский городок Зареченск. Вначале всё шло нормально. Даже влюбился в девчонку, которая на пять лет младше была. Влюбился по-настоящему первый раз… как оказалось, и последний.

Но тогда, в лихие девяностые, ему просто объяснили, что если он не свалит отсюда… Объяснили очень доступно и дали на раздумье двадцать четыре часа.

Эти сутки были самые напряжённые в его жизни. К Маше забежал лишь на минутку. Поцеловал и сказал, что вернётся.

Не вернулся. Жизнь в столице закрутилась с такой скоростью. Добился многого. Казалось, можно дожить спокойно свой век.

«Маша не простит. А в соседнем кабинете сидит… дочь. Моя взрослая дочь. Разве я смогу каждый день проходить мимо неё? Что-то ей приказывать. Она выросла без меня. Наверно, им нелегко было? – взглянул на часы. – Так уж день заканчивается».

Достал телефон. Тут зашла Стелла:

- Николай Романович, какие будут приказания пожелания?

Он махнул рукой и набрал совсем другой номер:

- Олег, сейчас же убери эту Стеллу от меня и, чтобы я её больше никогда не видел.

- Но, Николай Романович…

- Ты, что-то не понял?

- Понял. Сейчас уберу.

Набрал другой номер:

- Полина Сергеевна, скажи Ладе, чтобы ко мне в кабинет зашла.

- Коля, ты что пьяный?

- Полина, потом всю объясню.

- С тобой всё в порядке? – как-то по-матерински спросила пожилая женщина.

- Полина, прошу тебя, ни о чём не спрашивай!

***

Лада испугано зашла в кабинет директора. Она была уже наслышана о его любовных похождениях. Первое, что бросилось в глаза – лицо уставшего человека, какого-то неуверенного в себе. Словно обстоятельства за несколько часов превратили грозного начальника в несчастного пожилого мужчину.

- Садись, Лада! – кивнул на стул.

Девушка села, а он просто смотрел на неё с какой-то отцовской нежностью. Что-то надо было говорить. Первой не выдержала она:

- Николай Романович, что с вами?

И тут Лада увидела просто невероятное – из уголков глаз этого пожилого человека выкатились слезинки. Он не замечал этого, просто смотрел на неё.

- Что с вами? – в голосе девушки послышалась тревога.

- Ты моя дочь, - тихо произнёс директор.

- Что???

Лада непонимающе смотрела на, упавшую на руки, седую голову, на вздрагивающие плечи. Перед глазами вдруг всплыла фотография юноши, когда-то случайно увиденная в одной из маминых книг. Вспомнила, как-то задала маме вопрос о своем папе. Мама ответила: «Так бывает». И больше они к этому вопросу не возвращались.

И вдруг…

«Что он говорит? Почему он плачет? Пожилой мужчина, директор банка, которого все боятся. Я его дочь?»

Николай Романович нашёл силы поднять голову и стал говорить, словно боялся, что ему не дадут высказаться:

- Тогда двадцать два года назад я приехал в Зареченск. На отцовские деньги решил раскрутить своё дело. Всё шло хорошо. А когда встретил девушку по имени Маша, жизнь засверкала такими яркими красками. Но тогда шли девяностые годы. Нашлись очень влиятельные люди, которым я мешал. Мне сказали, что если я в течение суток не уберусь, они сами меня уберут. И я уехал. Вначале казалось, что вернусь, обязательно вернусь. Но жизнь закрутилась с такой скоростью…

Лада, не отрываясь, смотрела на него и вдруг заговорила о своей жизни:

- Я помню, как мы жили в Зареченск. Затем бабушка умерла. Она жила здесь и нам оставила на квартиру. Наш дом мы продали и перебрались сюда. Тогда мне десять лет было. Мама стала преподавать бухучёт в политехническом институте. После школы я поступила в этот институт. Закончила с красным дипломом. Многие считали, что это из-за мамы. Но я и без мамы всё знала на отлично, - посмотрела на внимательно слушавшего мужчину. – Правда, правда!

- Я не сомневаюсь! – его глаза радостно блеснули. – Если уж тебя Полина Сергеевна выбрала.

Блеск в глазах потух. Николай Романович виновато опустил голову:

- Сегодня утром заглянул в ваш кабинет. На мгновение показалось, что передо мной Маша. Когда пришёл в себя, попросил Олега принести сведения о тебе. И весь мир перевернулся, - он замолчал, виновато поднял глаза. – Твоя мама меня не простит. И ты – тоже.

- Попробую во всём разобраться, - девушка одобряюще улыбнулась.

Он кивнул головой. Девушка вышла. А Николай Романович долго ещё смотрел на закрытую дверь.

***

Из кухни пахло, чем-то вкусным.

- Привет, мама!

- Ну, как, доченька, первый рабочий день,

- Хорошо мама! Я сегодня познакомилась с директором нашего банка.

- И как он тебе!

- Его зовут Николай Романович, фамилия – Торбин.

Со звоном разбилась тарелка, выпавшая из рук матери. Женщина бессильно опустилась на табуретку, закрыла лицо руками и заплакала. Дочь прижала голову матери к своей груди:

- Мама, он тебя всё ещё любит!
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Аватара пользователя
Наталья
Тысячник
Сообщения: 3391
Зарегистрирован: Чт июл 05, 2018 3:12 am
Откуда: Киев, Украина

Re: Рассказы

Сообщение Наталья » Вт дек 29, 2020 2:32 pm

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ
Он умер весенним днём. Знаете, тогда, когда солнце светит особенно ярко. Он присел на скамейку и закурил. А тромб уже ждал. Он начал своё неумолимое движение. Мужчина затянулся и подняв голову посмотрел на такое ослепительное светило. Потом оглянулся и увидев, как прекрасны весенние листочки улыбнулся. А потом он умер.
Просто уснул. Так и не поняв, что случилось. Говорят, есть особые ангелы, которые следят за этим. У них есть список, в который внесены имена людей, за которых они отвечают. И они дают им уйти особенно тихо, спокойно и незаметно. Они забирают их туда, где они и должны быть.
А жена и двое детей остались. И кот. Старый, большой, черный кот. Который теперь всё время проводил в кресле, где любил сидеть его человек.
Так пролетело два года. Она работала на двух работах и старалась не думать. Не вспоминать. Но каждый раз, ложась спать, думала о нём. Думала, как бы могло быть если бы не тот проклятый тромб.
И тогда их старый кот пришел. Ровно через два года. День в день. Он забрался на кровать и лёг рядом. И она немедленно уснула. И увидела его. Мужа. И страшно обрадовалась. И они провели время вместе до самого утра. И говорили, говорили, говорили. А перед расставанием он пообещал, что придёт и завтра ночью.
И черный кот опять пришел и лёг рядом с ней. И они опять встретились. Она уже понимала, что это именно их старый кот помогает ей увидеть. И не знала, как отблагодарить своего кота. А тот не реагировал ни на какие её заигрывания, и как раньше спал весь день в любимом кресле своего человека.
Так прошел месяц. И на тридцать-первый день, когда они поговорили, мужчина взял её за руку и улыбнулся.
-Я сегодня пришел последний раз, сказал он.
-Нет, нет, нет. Ответила она, я не хочу. Останься, пожалуйста. Ведь мне так хорошо сейчас. Не покидай меня.
Она заглядывала ему в глаза.
-Ты должна отпустить меня, ответил он. Должна отпустить и продолжить жить дальше. Я так хочу. Ты не можешь больше жить прошлым. Ты должна идти дальше.
Они ещё долго говорили. И на прощание он крепко обнял её и сказал.
-А я всегда буду тут. И он прикоснулся к её сердцу. Всегда.
И исчез.
Она встала утром и проводив детей в школу ходила по квартире, всё не понимая куда деть себя и чем заняться. Пока не заметила.
Она заметила, что исчез её, а вернее их, старый черный кот.
Она обыскала всю квартиру и одевшись вышла на улицу, надеясь, что тот просто выскользнул за дверь и сидит возле входа в подъезд. Она очень долго искала его, но так и не нашла. И умаявшись присела на ступеньки возле дверей.
Она не знала, что сказать детям, когда они придут из школы. И тут её взгляд упал на человека, сидевшего слева от неё.
Он сидел спиной к ней склонившись на чем-то. Потом повернулся и она увидела открытое лицо и седую шевелюру.
-Вот, нашел. Залез ко мне на ногу и не хочет уходить, улыбнулся вдруг седой человек. Он протянул ей правую руку, и она увидела в его ладони малюсенького черного котёнка.
-Не знаю, что с ним делать, опять улыбнулся человек как-то виновато.
-Дайте мне его, пожалуйста, попросила она. Для меня это очень важно.
Она взяла из его рук пушистого малыша и прижала к себе. Потом оглянулась и сказала:
-Пойдёмте. Я вас чаем угощу.
Котёнок тихонько мурлыкал и улыбался.
Котёнок.JPG
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Наташа.
---------------------------
Любить меня не надо. На уважение надеюсь.
Аватара пользователя
Леля
Тысячник
Сообщения: 2259
Зарегистрирован: Чт дек 11, 2014 9:17 am
Откуда: Россия

Re: Рассказы

Сообщение Леля » Вт дек 29, 2020 5:04 pm

Хороший рассказ! Добрый, светлый, хоть и кот чёрный...
Аватара пользователя
nadezhda
Тысячник
Сообщения: 2325
Зарегистрирован: Вс апр 25, 2010 6:00 pm
Откуда: Москва

Re: Рассказы

Сообщение nadezhda » Вт дек 29, 2020 5:39 pm

Хороший рассказ, а котенок очень похож на моего кота Черныша в детстве ( увы- которого уже давно нет).
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Пн янв 04, 2021 9:41 am

Наталья, очень душевный рассказ.

А я вот этот рассказ нашла для хорошего настроения! Я с удовольствием посмеялась и подумала, а ведь такое могло быть и случиться.

Невероятная история

Приятельница моя, светлейшая женщина сорока пяти годов поддалась на уговоры однокурсников и поехала на встречу выпускников. Не заморачиваясь дорогими рэсторациями народ решил оттянуться на вечеринке «Дискотека -90-х». Потрясти там животами и оставшимися волосами. При одном условии — все будут в нарядах той незабвенной эпохи. Лосины, бананы, кофты «мальвина».

Светлана Игоревна — финансовый аналитик, ко всему подходит обстоятельно, дискотека тоже не повод делать все как попало, поэтому расстаралась на славу. Фигура (спасибо матери с отцом) до сих пор не отторгает ни лосин, ни люрексовых кофточек и не входит с ними в конфликт. Стройная, как бездомная собака ( завидую молча, да). По погоде к этому шику и блеску Игоревна присовокупила белую курточку и снегурочкины полусапожки. На голову водрузила роскошный капроновый «лошадиный хвост», лицо украсила хищными стрелами на веках «в уши», блесточки на щечки натрусила и быстро шмыгнула в такси,чтобы соседи с перепугу милицию не вызвали.

На встречу с юностью. И понеслось … И ночь седая, и вечер розовый, и толерантная не по времени
«я люблю вас девочки, я люблю вас мальчики»
и, конечно же «на белом-белом покрывале января».
Народ в экстазе мордуется под зеркальным шаром, лосины трещат, люрекс парусами , всем хорошо и даже больше.
(В сумочках у взрослых дядь и теть, в угоду реконструкции эпохи бутылочки с крепкими спиртными напитками. Туалет-бар, все как на школьной дискотеке).

И тут настает момент, когда деревья вновь становятся большими , машина времени под названием «Джэк Дэниэлс» включает маховики на все обороты, сопло Лаваля дымится, якоря летят в туман. Все. На дворе родненький 2020-й годок. Все юны, бесшабашны и уже готовы стать участниками всевозможных гормонально-криминальных сводок.
Кто-то решает уехать ночным в Питер и уезжает туда в плацкарте у туалета, кто-то понимает, что если вот прям щас он не попарится в бане, то тут ему и смерть — мчит в баню, а у кого-то , понятное дело начинает чесаться дикое сердце, которому два часа назад нужен был покой, а тут резко поменялась парадигма бытия и покоя резко расхотелось, а захотелось любви и счастья, пусть даже и ненадолго. Светлана моя не успела примкнуть ни к ленинградцам, ни к банщикам, ни к Ларисам Огудаловым.

Судьба сама ее нашла и указала нужное направление. Перстом. (У судьбы есть перст, кто не знает вдруг).

Перст оказался мужским и на нем было кольцо из белого металла с черным плоским камнем. Мущщина красиво танцевал поодаль и плавно водил руками в пространстве, как сен-сансовская лебедь. И перстом своим окольцованным зацепил Светланы Игоревны капроновый хвост, которым она не менее красиво трясла поодаль. И когда колечко с черным камнем лирически настроенного мужчины повстречалось с черным волосяным капроном неопределившейся в желаниях женщины произошло то, что и должно было произойти… Перстень, с чуть отошедшим зажимом типа «корнеровый каст» зацепился за приличный пук вороных волос, (а дело было в энергичном танце, напомню) и , чудом оставшаяся в пазах шейных позвонков глава Светланы Игоревны осталась без роскошного украшения. Хвост был вырван, натурально «с мясом», и лишь покореженные шпильки, торчащие из под кустика , стянутого для надежности аптечной резинкой, живых волос торчали из ее так внезапно осиротевшей головы.

Танцор Диско, у которого вдруг на пальце выросли вороные волосы , приобретению порадовался не сразу, в вихре лихого танца не до этого. А, заметив, начал , как попавший под тыщу вольт электрик ломаться телом и рукой, в надежде избавиться от страшной черной твари, возжелавшей покуситься на его ювелирное украшение и перст, украшенный им. Светлана Игоревна тоже со своей стороны предприняла некие действия, а как-то — упала от неожиданности и силы инерции на пол и совершив там несколько, казавшихся со стороны танцевальными, телодвижений (брэйк-дансом мало кого удивишь на таком мероприятии. Человек не падает — он танцует) подскочила
к сен-сансовскому лебедю и начала отрывать свою сиротку-прическу от длани неловкого плясуна. Напряжение нарастало и под звуки душевырывающей композиции «Улица роз» хеви-металл-группы «Ария» Игоревна поднатужилась и рванула свою волосню со всем усердием.

Ну конечно же она победила. Прическа, из «конского хвоста», правда за время битвы прошедшая несколько этапов преображения ,вернулась к своей хозяйке в виде набивки для матрасов, но кого это волновало в тот момент. Добро нажитое вернулось к хозяюшке — финансовому аналитику. Мущина же, наоборот, получил более внушительный ущерб. «Корнеровый каст» растопырил свои зацепки и прекрасный черный-пречерный камень покинул гнездышко и осиротил колечко. Упал черный камушек на пол антрацитовый и сгинул, как и не было его. Мущина огорчился.

Посмотрел на палец с бескаменным колечком, потом на Игоревну и встал на колени, аккурат в кульминационном крике солиста Арии : «Я люблю и ненавижу тебяяя, воуовоуо!», как раз перед басовым соло, где душа рвется на тысячу бездомных котиков. Игоревна, не так давно вышедшая из сложной фигуры нижнего брэйка сообразила, что на колени мущина опустился вынужденно, как и она в свое время , подчинившись законам физики. А она хоть и финансовый аналитик, но все ж баб..(исправлено) женщина с душой и понятливая. Сообразила, что мущина что-то ищет и поползла к нему навстречу, не жалея лосин.

— Вам помочь?!, — проорала Игоревна , перекрывая басовое соло.

— Помогла уже, спасибо! — рявкнул в ответ мущщина.

— Не ори на меня, растопырил пальцы на весь танцпол, чуть голову мне не оторвал!,- возопила обиженная тоном случайного собеседника Игоревна.

— Волосы и зубы надо иметь свои в этом возрасте, — огрызнулся дядька, — размахалась тут своим помелом!

Игоревна поняла, что помощь чуваку не требуется и ,встав с колен , отправилась в клозет поправлять непоправимое. Выбравшись из под магии зеркального шара, Игоревна продефилировала в дамскую комнату воинственно размахивая потрепанным хвостом из эко-капрона. Перст судьбы и тут не оставил женщину в покое и уверенно затолкнул ее в мужской туалет, где по странному стечению обстоятельств никого не было. Настенные писсуары ничуть не смутили Игоревну , решившую, что это биде . Она в три минуты расчесала свой истерзанный хвост, распрямила шпильки и опять превратилась в королеву-вамп. Тут — же вызвала такси , пора и честь знать, наплясалась до крови и, как водится, «на дорожку» , зашла в одну из кабинок.

— …Саня, да я не знаю, что делать! Черт меня дернул надеть это кольцо, Серый , брат, приехал на один день, бросил его на столике… Да не гогочи ты, оно у нас «счастливым» считается, от деда по старшинству переходит… Сам ты придурок, хорош ржать, помоги ювелира найти. Саня утром улетает!

— Игоревна , затаившись в кабине, выслушала весь диалог до конца, секунду подумала, расправила морщины на лосинах и громко вышла из кабинки.

— Я вам помогу, поехали, есть у меня хороший ювелир!

— Мужик-страдалец уже успел пристроиться у настенного писсуара и категорически не обрадовался благой вести, которую принесла ему из кабинки Игоревна.

— Женщина! Вы хоть отвернитесь что-ли, — простонал мужик, уже не могущий остановить процесс.

— А, да, извините! А что вы делаете в женском туалете?!,- поддержала светскую беседу Игоревна, повернувшись спиной к пострадавшему. — Мужик сумрачно посмотрел в грязную после кульбитов нижнего брейка спину сумасшедшей бабенки и вежливо молвил.

— Ты иди на дверь с обратной стороны глянь и там меня подожди.

— Гм… Перепутала… Это от нервов, извините…

— Следующие пол часа Светка разыскивала своего приятеля-ювелира, мужик тосковал поблизости. Выбор у него был небольшой, среди ночи найти не спящего мастера по ремонту колечек сыскать сложно. Светкин школьный дружбан , бриллиантовых дел мастер не спал и готов был помочь с починкой, но оказалось, что ехать нужно за город. Далеко. Сто километров в сторону Калуги.

— Едем?!

— Едем… Выбора нет. Не знаю, то ли благодарить вас, то ли злиться… Нам же еще нужно к утреннему рейсу успеть потом в Шереметьево…

— Светлана в очередной раз возблагодарила Господа, что она не замужем. Одна морока эти вечно сомневающиеся мужики. Таксист, немало удивленный радикально изменившемуся маршруту, все же согласил отвезти пару неудачников , которые предложили просто сказочный гонорар за сложный маршрут от клуба до Калуги, а потом до Шереметьево.

— Алексей, — на пятидесятом километре представился уже немного остывший мужчина.

— Светлана… Игоревна…

— Да уж после того, что между нами случилось, какая ты уже Игоревна.. Света ты, — и Алексей впервые улыбнулся. Хорошо улыбнулся.

И вот тут вот все.
На пятидесятом километре Калужского шоссе Игоревна почувствовала себя очень неуютно. В грязной белой куртке, капроновом хвосте и сверкающих лосинах. Алексея нельзя было назвать красавцем, но улыбка… Улыбка была потрясающая и голос. От такого голоса хвосты с голов сами улетают, без механического воздействия. Оставшиеся пятьдесят километров он рассказывал Игоревне историю кольца, которое было сделано для его прадеда питерским ювелиром, еще до революции из редкого металла, с редким же камнем, абсолютно плоским, не подверженным ни царапинам, ни ударам. И передавали это кольцо старшему в роду. Кольцо носит его старший брат, ненадолго приехавший в Москву по делам и случайно , впопыхах, оставивший его столе. Дарить-терять-продавать кольцо по семейной легенде никак нельзя.

Беда будет.

— Я его примерил просто, не собирался в нем идти в клуб, да и в клуб не собирался, коллеги настояли, поддержать корпоративный дух. Поддержал..

— В глубокой ночи, где-то под Калугой, огромный, как медведь ювелир вертел в громадных своих пальцах тяжело раненую семейную реликвию Алексея. Тяжело вздыхал, жевал губами, набирал воздуха, чтобы что-то сказать, не говорил, шумно выдыхал.

— Светка, идите вы в баню. Да не зыркай ты так, у меня баня с вечера истоплена, горячая ещё. Пока я кумекать буду что и как — попаритесь. Алексей, подкинь там, для жару. Ямщика своего тоже зовите, пусть человек с дороги отогреется. А, да, Лех, там в предбаннике в холодильнике медовуха. Хороша. После бани — лучше и не надо.

Баня, размером с хороший пятистенок проглотила троих странников . Мужчины подбросили дров, Игоревна , пока баня «доходила» порастрясла хозяйские запасы и в большом предбаннике, у камина накрыла стол. Напарившись, разлили по большим пивным кружкам медовухи . Хорошо пошла. Пенная, холодная, сладкая, чуть с горчинкой (из гречишного меда делали).

— Готово!, — в предбанник вошел ювелир, — принимай работу! — Спасибо! Спасибо, вы меня от верной смерти спасли!, — Алексей потянулся за кошельком.

— Отставить !, — рявкнул золотых дел мастер,- Ей спасибо говори, не взялся бы для кого другого. Собирайтесь, а то Шереметьево вас не примет. Свет, сумку захвати, я там собрал кой-чего в дорогу вам. Чтоб веселее ехать было.

— Быстро собрались, прыгнули в машину и понеслись. Телефон Алексея разрывался от звонков брата, костерившего его на все лады.

— Да брось ты оправдываться уже, успеем мы к самолету, — оборачивается таксист.

— Игоревна выуживает из сумки, собранной заботливым ювелиром запотевшую бутылку медовухи и бутылку «вишневки».Бутерброды с мясом и салом. Игоревна, не найдя в сумке стакана пьёт из горлышка «за знакомство, за встречу», закусывает. И в одно мгновение все исчезает. Темно. ———— Игоревна летит и летит по какому-то страшному чёрному тоннелю, пытается кричать, но пересохший рот не открывается и даже сип не срывается с ее обескровленных губ. Она пытается пошевелиться, но тщетно. Отдельно от тела она чувствует одну из своих рук, но определить — правая или левая, не может. Ладонь неопознанной руки обретает чувствительность и Игоревна ощущает тепло, потихоньку начинает шевелить бесчувственными еще, словно отмороженными пальцами, пальцы путаются в чем-то упруго-лохматом. Возвращается обоняние и в нос просачивается противный запах чего-то жарко-нутряного, знакомого, но неопределимого. — Так, -мозг Игоревны начинает функционировать вслед за конечностью, — Танцы, кольцо, ювелир, баня, дорога в аэропорт…Ааааааа, Божечка, миленький, за что? Авария!!! Мы попали в аварию!!! Господи, где я?! Я в реанимации или я умерла?! Судя по вони и шерсти под рукой я уже в аду… Господи, прости меня, Господи, я не хочу в ад, я домой хочу!!! Аааааыыыыууу… И тут безмолвный крик переходит в настоящий, мирской сиплый вой. Игоревна распахивает глаза и начинает орать уже хорошим мужицким басом. В глаза ей смотрит черт.

Настоящий бородатый черт.

— Ооооу, сгинь, нечистая морда, я была хорошей девочкой! — Тут до Игоревны доходит, что глаза-то уже вовсю смотрят, а руки с ногами вовсю шевелятся. Нечистым, ожидающим Игоревну у дверей ада оказался ее любимый эрдель Мирон, которого сутки никто не выгуливал и который был готов прикинуться хоть кем, лишь бы его вывели на двор. Преддверием преисподней — прихожая в квартире Игоревны, где на «икеевском» коврике «Добро пожаловать » она мирно почивала, пока пес не разбудил ее.

Постанывая и подвывая Игоревна встала на четвереньки и неловкими скачками двинулась в сторону кухни. Рот изнутри превратился в муфельную печь, которую забыли отключить. Проползая мимо огромного, в полный рост зеркала в прихожей Игоревна намеренно отвернулась, чтобы не умереть со страху уже по настоящему. Беда настигла ее , когда она ценой невероятных усилий пыталась подтянуться на столешнице, для того, чтобы принять вертикальное положение. Выведя подбородок в положение «на планку» Светлана нос к носу столкнулась со своим, искаженным отражением в зеркальном металлическом чайнике. Крикнув чайкой , Игоревна ушла под стол. В углу, не узнающий свою добропорядочную хозяйку, присев и трясясь от ужаса, интеллигентная собака Мирон изливала из себя суточную лужу на ламинат цвета «морозная свежесть».

На столешнице, подтянувшись с десятой попытки Игоревна обнаружила записку. «Света, спасибо за ВСЁ «. «Все» было подчеркнуто двумя размашистыми линиями оставляло для одинокой женщины большой простор для раздумий.

Трое суток отходила Игоревна от внутреннего позора, а потом все подзабылось и уладилось. Иногда она вспоминала обаятельного и улыбчивого Алексея, но это было все так, несерьёзно и немного стыдно.

————— Через пол года Игоревну повысили и перевели в главное управление анализировать финансы уже на более высоком уровне. На приём к генеральному директору планово вызвали ещё нескольких ведущих специалистов, с которыми Игоревна в приемной ожидала аудиенции. Директор, как это и водится у начальствующих — задерживался.

Через пол часа ожиданий она вышла «на минутку попудрить щёчки «. Место для припудривания находилось в конце коридора, куда Игоревна и рванула, чтобы не пропустить приезд генерального. Быстро заскочила в открытую дверь, закрылась изнутри.

— Женщина, это мужской туалет!

Женский напротив! — У навесного писсуара стоял Алексей…

— Игоревна!!! Ты?!! Ааааа!!!!
Стой! Стой я сказал!!! Не уходи!!! — Игоревна , вырвав ручку «с мясом», одним прыжком перескочила в «дамский зал» , забыв зачем она туда шла.

— Светка, открывай! Открывай, я сказал! У меня пять минут, люди ждут!!!

— В голове Игоревны огненными всполохами метались слова записки «спасибо за Всё», сердце тарабанило перфоратором , вышибая ребра.

— Игоревна, я сейчас дверь выломаю, выходи! , — тихо прошипел в дверной косяк Алексей.

— Сломает, — уныло подумала Светка.

— И вышла. —

Свет, ты как здесь очутилась?!

Свет, ты только не убегай, я тебя прошу.

У меня встреча сейчас , минут на тридцать, не больше, ты подожди в приемной, секретарь тебе чай, кофе подаст. Не уходи, Свет, ладно?

— Алексей волок не упирающуюся Игоревну прямиком в кабинет генерального

— Добрый день всем, извините, задержался, дела. Катя, вот эту даму отпоить чаем и не отпускать, пока я не закончу.

— Алексей Ильич, эта, гм, дама — наш новый руководитель аналитического отдела Светлана Игоревна, вряд ли она раньше вас освободится, — улыбается секретарь.

——— Игоревна и Ильич вот уже как пол года живут вместе. Страшную историю о том, как же они все-таки добрались до аэропорта поведал брат Алексея, приличный и серьезный человек. За сорок минут до его вылета в аэропорт ворвались два очень пьяных и очень грязных человека. Один из человеков нес в руках конский хвост , размахивая им , как знаменем, второй человек пил из пластиковой бутылки мутную жёлтую жидкость и вкусно заедал ее хлебом с салом. Эти грязные весельчаки вручили Александру кольцо и умчались «продолжать банкет». Со слов Алексея по дороге «на банкет» у него отключилось сознание и что было дальше, он не помнит. Игоревну, как мы уже знаем, вырубило еще в машине, где-то под Калугой. История записки открылась позже, когда через восемь месяцев после этих судьбоносных событий, к Светке явился таксист и вернул ей долг в пятьдесят тысяч рублей, которые она в беспамятстве ему любезно заняла, благополучно забыв об этом. А человек, мало того, что в письменной форме поблагодарил, так еще и деньги вернул. Честный парень.

Благодаря ему и стало известно, что Светка с Алексеем после аэропорта благополучно уснули в машине и он их развез по адресам. Как ему удалось вызнать эти адреса у катастрофически пьяных людей — Бог весть, но на то он и таксист. Это его работа.

Кольцо, как рассказал ювелир, было копеечным и гроша ломаного не стоило в базарный день. Не захотел огорчать ни Игоревну, ни хозяина кольца, приехавших за сто верст чинить семейную реликвию. То ли прадеда кто-то обманул, то ли прадед всем сказок наплёл о дороговизне кольца, неизвестно. Но факт остается фактом — Алексею и Игоревне без этого кольца никогда бы не встретиться. А, да, ещё же капроновый хвост и дискотека 90-х, точно! А это вечные ценности, пока мы живы, конечно.
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Чт янв 07, 2021 1:00 pm

«А собачку, мама, ты не выгоняй». Сын исчез, а Максимовна проснулась в слезах
Сон на Рождество
Лариса Подистова

«Рождественские истории о котах и не только», которая недавно вышла в издательстве «Никея».

Сон на Рождество

Больные дети Максимовне нравились больше, чем выздоравливающие. Честно говоря, она не любила ни тех, ни других, просто больные доставляли ей меньше хлопот.

Они не бегали по отделению, не кричали, не разбрасывали где попало игрушки и не выцарапывали на крашеных стенках свои имена и прочие глупости. Лежали тихо под капельницами или просто спали. Рядом, как правило, всегда был кто-то из родственников — мамаши, бабушки, тетушки, так что было кому присмотреть и поухаживать. Все облегчение для пожилой санитарки, у которой и так дел невпроворот.

На самом деле Максимовна с удовольствием сидела бы на пенсии и попивала чай с пирожками, только пенсия была совсем маленькая, и на пирожки ее не хватало. Вот и приходилось в шестьдесят с лишним лет махать шваброй, убирая за этой мелюзгой.

Максимовна знала, что все считают ее неприветливой и побаиваются, но ей это нравилось — меньше будут приставать с просьбами. Она даже гордилась тем, что к ней стараются лишний раз не подходить, а если уж заговаривают, то обязательно робко, нерешительно, как с начальницей.

Правда, если кто-то из детей умирал — а это время от времени случалось, — в душе старой санитарки вдруг что-то начинало тяжело и болезненно ворочаться. Душа вспоминала, что у Максимовны тоже когда-то был сын Сережа, которого в восемь лет насмерть сбил грузовик. После этого детей у нее больше не родилось, а по Сереже она так долго и горько плакала, недоумевая, почему умер именно он, а не какой-нибудь чужой мальчишка-сорванец, что выплакала все слезы на всю оставшуюся жизнь.

Выписавшиеся дети извлекали из тумбочек свои пожитки, подбирали разбросанные игрушки, выходили за дверь отделения и пропадали из жизни Максимовны. Через некоторое время пустая кровать заселялась еще кем-нибудь, кто потом тоже выздоравливал и уходил… Словом, все шло своим чередом.

Если надо, пускай еще приходят
Когда выписывали пятилетнюю Катю, Максимовна как раз драила палату, где эта девочка пролежала почти три недели. Санитарки обычно много чего слышат и знают, например, от медсестер, которые переговариваются на посту, или от родственников больных. Про Катю Максимовна знала, что ее выписывают не потому, что она уже здорова, а потому, что дальше ее требовалось лечить в специализированной клинике и, может быть, даже оперировать, и еще непонятно, поможет это или нет.

Самой Кати в палате уже не было, но когда санитарка перестилала освободившуюся постель для новых пациентов, в дверь неожиданно заглянула Катина мама, очень похожая на Катю — тоже светловолосая, темноглазая, с аккуратным веснушчатым носиком, — и несмело спросила:

— Простите… Вы здесь не находили собачку? Плюшевую, коричневую, совсем маленькую. С такими длинными висячими ушками…

А у Максимовны выдался очень хлопотный день. С вечера она легла поздно, потому что гладила рождественские облачения для церкви, в которую уже много лет ходила. Утром отнесла чистое и выглаженное в храм. Батюшка, отец Виталий, подивился ее расторопности, поблагодарил и благословил, так что на работу Максимовна пришла в хорошем настроении. Но потом начались какие-то мелкие расстройства, заботы, сказалось и то, что она не выспалась… Словом, к обеду от утренней радости уже ничего не осталось, зато накопились усталость и раздражение.

— Не знаю никаких собак! — угрюмо буркнула Максимовна, недовольная тем, что ее потревожили таким глупым вопросом.

И только когда женщина, огорченно вздохнув, ушла, Максимовна припомнила, что действительно была у Кати такая любимая игрушка. Крошечный, как раз умещавшийся на маленькой ладошке щенок с веселыми черными глазками.


«Доктор прооперировал мою игрушку, чтобы я не боялся»
Подробнее
Катя звала собачку Плюшкой, укладывала рядом с собой на подушку, а когда приходило время делать уколы или капельницы, сжимала песика в кулачке, чтобы он придал ей смелости.

Осмотревшись и подумав, Максимовна приподняла тумбочку. Так и есть! Катина любимица завалилась в самый уголок возле стены, за широкой деревянной ножкой, поэтому ее и не смогли найти.

Санитарка выглянула в коридор, но ни Кати, ни ее мамы не увидела. Должно быть, они уже спускались по лестнице к выходу из клиники. И, как на грех, никого поблизости: все ушли в столовую обедать. Можно было, если поторопиться, догнать Катю или хотя бы окликнуть…

— Ну вот еще! — проворчала себе под нос Максимовна. — Гоняйся за ними по лестнице! Я-то, поди, уже не девочка, седьмой десяток идет. Сестрам потом скажу, чтобы им домой позвонили. Если надо, пускай еще приходят, тогда и отдам.

Она сунула игрушку в карман халата и пошла мыть пол возле поста. Там сейчас приходилось убирать больше — еще перед Новым годом медсестры поставили у окна наряженную елку, и дети вечно толклись вокруг нее, трогали игрушки, отчего на пол осыпалась хвоя и падали блестящие нити «дождика». Максимовна не могла дождаться, пока эту елку унесут, чтобы опять стало удобно мыть пол и вытирать пыль с подоконника.

Уже подойдя к своему дому, санитарка вспомнила, что, закрутившись с делами, не отдала медсестре Людмиле Катину собачку и даже не попросила позвонить девочке домой, что игрушка нашлась. Плюшка так и осталась лежать в кармане халата, который Максимовна сегодня забрала домой постирать.

«Ладно, что ж теперь! — подумала Максимовна. — После выходных скажу. И вообще, что я волнуюсь-то? У ребенка, поди, сто таких собак дома. Если очень надо, пускай новую купят, не обеднеют. А у меня и без этого голова от забот пухнет!»

Размышляя так, она уже поднималась на второй этаж и шарила в сумке, ища ключ от квартиры. Лампочка на ее этаже светила слабо. Максимовна протянула руку с ключом и шагнула к двери… Нога наткнулась на что-то мягкое и живое, вдруг издавшее жалобный, испуганный визг. Кто-то только что лежал или сидел на коврике перед дверью в квартиру. Максимовна осторожно нагнулась посмотреть, кто же это метнулся из-под ее ног и прижался в угол.

Еще тебя мне не хватало!
Оказалось, что это совсем небольшой щенок. Он дрожал всем телом, но при этом глядел на санитарку без обиды, даже наоборот, с доверчивой надеждой.

— Нагадил, поди, на коврик-то? — неприязненно спросила Максимовна. К кошкам она относилась равнодушно, а вот собак недолюбливала, считая нечистоплотными. — Чего дрожишь? Я же тебя не бью.

Услышав, что строгий голос немного смягчился, щенок неистово завертел коротким хвостиком, и стоило Максимовне приоткрыть дверь, как он тут же шмыгнул в получившуюся щель!

— Куда?! — ахнула санитарка. — Еще тебя мне не хватало! Кыш! Брысь! Пошел, пошел отсюда!

Щенок и не думал уходить, наоборот, уже вовсю бегал по комнатам, обнюхивая углы и ножки мебели, — знакомился. Включив свет, Максимовна наконец хорошо его разглядела. Он оказался светло-шоколадным, короткошерстым, с висящими мохнатыми ушками и задорными карими глазами. Даже чем-то симпатичный.

— Вот я тебя! — уже менее уверенно сказала санитарка, но все-таки взялась за веник. Щенок понял, что на него сердятся, поджал хвост и ловко залез под диван.

Максимовна попыталась его оттуда выгнать — не тут-то было. Непрошеный гость уворачивался и скулил, как будто недоумевая, за что же его веником-то… Устав стоять на коленях перед диваном, санитарка рассердилась.

— Погоди у меня, злодей! Все равно выгоню. Пусть кто-нибудь другой тебя к себе берет, а мне такого добра не надо. Столько еще дел, а я трачу время на такую пигалицу!

Это был вечер Сочельника, и Максимовна собиралась приготовить назавтра праздничный салат и куриный окорочок с грибным соусом, а потом еще успеть на всенощную. Вздыхая и ворча себе под нос, она взялась за стряпню.

Почуяв из кухни мясные запахи, голодный «злодей» выполз из своего укрытия и осторожно процокал коготками по старенькому коридорному линолеуму.

— Ну? — грозно спросила Максимовна, увидев торчащую из-за дверного косяка робкую шоколадную мордочку. — Зачем пришел? Звали тебя, что ли?

Мордочка спряталась. Потихоньку выглянув, старушка увидела, что щенок понуро сидит у стены, широко расставив передние лапки и словно раздумывая, зачем судьба поманила его надеждой на добрую хозяйку, а сама подсунула эту вредную бабку, и можно ли в таком случае вообще ожидать от жизни чего-то хорошего. На мордочке у него отражалось бесконечное уныние.

Максимовна испытала даже что-то вроде сочувствия: ей сегодня до первой звезды тоже есть не полагалось, а угощение пахло до невозможности вкусно.

— Нечего баловать! — строго сказала она и щенку, и себе, после чего опять ушла на кухню, где на сковородке шкворчал, исходя жирком и праздничными ароматами, окорочок, а в эмалированном сотейнике бодро побулькивал наваристый грибной бульон.

Время от времени она искоса поглядывала на проем двери, но щенячий нос больше не показывался. Зато из гостиной вскоре раздался громкий зловещий стук. И не один. Максимовна, только успевшая снять сковородку с огня, вздрогнула и побежала туда. Зрелище было, как говорится, не для слабонервных. Сам по себе упавший торшер серьезно пострадать не мог, но в полете он зацепил кружевную салфетку, уголком свисавшую с буфета. Салфетке тоже ничего сделаться не могло, но на ней Максимовна для красоты расставила маленьких фарфоровых оленят, купленных давным-давно, свой фотопортрет минувших молодых годов в пластмассовой позолоченной рамке и букетик сухих бессмертников в крошечной фаянсовой вазочке. Оленята при падении растеряли кто хвостик, кто ножки, кто ушки. Вазочка разбилась вдребезги, а рамка от портрета треснула в двух местах и теперь годилась только на помойку.

— Ах ты!.. — вскрикнула Максимовна, давясь возмущением. — Ты где?!

Ей, конечно, никто не ответил. Осматриваясь, она очень скоро наткнулась на влажный взгляд карих собачьих глаз, блестевший из дальнего угла под буфетом. Наученная опытом, она не пошла за веником, а быстро вернулась на кухню, скрепя сердце, отрезала от окорочка кусочек поджаристой шкурки и с ним вернулась в комнату.

— Иди сюда! — с фальшивой ласковостью позвала она. — На, на! Иди сюда, кому говорю!

Стремительно нагнувшись, она протянула руку, готовясь схватить смышленого пса за шкирку и попросту выкинуть за дверь. Щенок оказался проворнее, он отпрыгнул в сторону, развернулся, слегка пробуксовав лапами по линолеуму, и опрометью кинулся в гостиную — прятаться под мебель. Но его ожидал ужасный сюрприз: коварная старуха, выманивая его в прихожую, успела плотно закрыть двери в комнаты и кухню! Бедняга заметался, запутался, прошмыгнул между войлочными тапками грозно приближавшейся санитарки и вылетел в единственный открытый дверной проем… На лестницу.

А ты, мамочка, меня часто не узнаешь
Максимовна тут же захлопнула дверь и облегченно вздохнула. В глазок щенка видно не было, но стоило ей прильнуть к прохладному стеклянному кружку, как с той стороны под дверью залаяли, заскулили и зацарапали лапами. Максимовна мрачно покачала головой, представив, во что могут превратиться ее придверный коврик и дерматиновая обивка.

Потом она пошла на кухню, где соус успел перекипеть и загустеть, так что в нем могла стоять ложка. Поправив дело, насколько было возможно, Максимовна прибрала в гостиной. Двух фарфоровых оленят и рамку пришлось выбросить в мусорное ведро, в торшере заменить лампочку. Подметая кусочки стекла, оставшиеся от вазы, старушка почувствовала, что ноги ее уже почти не держат. А ведь еще предстояла всенощная…

Санитарка поставила будильник на восемь часов и прилегла в спальне на застеленный зеленым одеялом диван, собираясь часок подремать. Из-за двери, ведущей на лестницу, доносились слабые жалобные звуки: это щенок горько оплакивал свое изгнание.

Максимовну уколола совесть. В конце концов, рядом было маленькое беззащитное существо, невесть как заброшенное в чужой подъезд, голодное и одинокое…

Усталая Максимовна погрузилась в сон, очень походивший на явь. Ей снилось, что у нее в комнате вдруг все стало золотое, как будто со всех сторон сразу лился свет, какой бывает утром при восходе солнца. Он был такой яркий, что виделся одинаково и открытыми глазами, и сквозь опущенные веки. И еще было очень тепло и покойно, только почему-то щемило в груди.

А самое странное и удивительное было то, что посреди комнаты стоял невысокий, очень красивый мальчик и внимательно смотрел на Максимовну. Максимовна сразу же села. Сердце у нее быстро-быстро заколотилось, потому что на всем свете мог быть только один такой замечательный мальчик, как этот…

— Сереженька, — изумленно сказала Максимовна, — сынок, как ты сюда попал? Да какой ты стал славный, румяный! Я тебя и не узнала…

— А ты, мамочка, меня часто не узнаешь, — грустно улыбнувшись, ответил Сережа. — Сколько раз я в твоем отделении бывал, и ты меня то ругала, то гнала, а один раз даже тряпкой грязной на меня махнула!

— Как это? — не поверила Максимовна. — Не может быть! Когда же?

Сережа ничего не сказал… Вдруг ей припомнилось больничное отделение, длинный крашеный коридор, маленькие мальчишки, стайкой бегущие от злющей бабки, которая машет на них шваброй… И ведь бабка-то — знакомей некуда, каждый день хмуро смотрит на Максимовну из зеркала! Золотые струны лучей жалобно зазвенели.

— А еще, мама, помню, я лежал совсем один с высокой температурой, и мне хотелось, чтобы кто-то из взрослых подошел и сказал мне что-нибудь в утешение: мол, не горюй, ты обязательно поправишься, не плачь, скоро будет легче. А ты прибиралась рядом и в мою сторону ни разу не посмотрела…

— Что ты говоришь, сыночек?

А перед глазами уже встала другая картинка. Случалось такое, сколько раз случалось, только дети все-таки были незнакомые. И чем горячее Максимовна спорила с сыном, тем грустнее у него делался взгляд. И свет вокруг ярче разгорался, так что уже глаза еле-еле выносили. А как тоскливо щемило сердце, даже сказать нельзя.

— Или вот, заглянул я как-то в храм, куда ты ходишь. Подошел к аналою, любовался, слушал, как поют псалмы… А ты стояла позади меня и ворчала, что все у меня не так и зачем такие, как я, вообще сюда ходят…


Быть просто приличным человеком. Достаточно ли этого будет на Страшном Суде?
Подробнее
Тут старушка наконец не стерпела:

— Да что ты, Сереженька, разве я когда-нибудь тебе такое говорила? И ведь ты умер давно! Это все чужие дети!

Тут Сережа посмотрел на мать так печально, что у той в глазах помутнело и защипало от выступившей соленой влаги.

— А ты представь, мама, вот умрешь и ты, придешь к Господу, и Он тебе скажет: «Не хочу тебя знать, чадо, ты Мне чужая!» Каково тебе тогда будет?

Максимовна услышала и залилась слезами. И вдруг свет перестал жечь, а Сережа повеселел.

— Я, когда на земле жил, не любил, если ты плакала. А теперь понимаю, что покаянные слезы — огненные, но за них Господь нас больше всего утешает. Пойдем, мама, скоро случится великое чудо.

И сейчас, когда сияние уже не резало глаза, Максимовна разглядела за спиной сына два ясных блистающих крыла. Как удалось ее собственному телу оторваться от земли, она так и не поняла. Внизу темнел и мерцал огоньками город, а навстречу летел чистый и сладкий, как родниковая вода, ночной воздух.

— Гляди-ка, Сережа, в скольких окошках свет, сколько людей не спит…

— Это не окна, мама, это рождественские свечи в храмах. Смотри теперь не вниз, а вверх, нам туда нужно. <…>

А вверху сверкала звезда, ярче которой старой женщине видеть никогда не приходилось. Этот свет делался все ближе, и чудилось, как будто в темном небе открывается дверь в ярко освещенную комнату… Но это оказалась не комната, а храм, такой огромный и царственный, что захватывало дух. Он весь был полон звуков, весь горел золотом и яркими красками, словно живая радуга. Струился свет, струились певучие голоса, и такая невыразимая сладость теснилась в сердце, что слезы сами лились из глаз, и нельзя было сказать, от радости они или от мучительной бессловесности. Невидимый хор пел: «Аллилуйя».

— Сыночек, это рай?

— Нет, мамочка, только преддверие. Мне позволили тебя сюда ненадолго привести, чтобы ты порадовалась. Я за тебя долго-долго молился!

— А можно поближе к Царским вратам подойти? Так хочется посмотреть!

— А ты сделай несколько шагов и сама все поймешь. Мы с тобой сейчас у самых дальних дверей стоим.

Только один шаг и смогла сделать Максимовна, дальше ноги не понесли. Такая была кругом красота — и добрая, и грозная, и ласковая, и пламенная, — что старушка не посмела больше двинуться. Стояла, смотрела, слушала, а то, что ни глазам, ни ушам не под силу, вбирала сердцем.

Окружающее торжество нарастало, близился великий час. Где-то на земле, в бедном вертепе, облекался в человеческую плоть Господь Бог, чтобы люди могли не только стоять в слезах перед дверями рая, чтобы они могли обрести дорогу и дальше… А когда настала минута самого большого ликования, Максимовне подумалось: «Господи! Вот так бы и умереть, в такой благодати!»

Но она не умерла, а вернулась опять домой, в свою спальню. Сережа еще был с ней, теплый и лучистый, как маленькое солнышко.

— Сыночек, ты сейчас уйдешь! Я теперь все буду делать, чтобы мы с тобой опять встретились. Помолись за меня перед Господом, пусть Он мне поможет. Ох, если бы я могла тебя обнять, как раньше!

— Я, мамочка, за тебя всегда молюсь. Если бы ты знала, как ангелам жалко людей, как мы о вас часто плачем!

Максимовна почувствовала на своем лице ласковое, гладящее тепло, как прикосновение нежного крыла… Голос сына сказал тихонько прямо у нее над ухом:

— А собачку ты не выгоняй, это я ее для тебя попросил!

— Да зачем же она мне, Сереженька?

— Для веселья, мама. Я ведь вижу, какая ты всегда грустная. Помнишь, когда мы еще с тобой вместе жили, я все хотел маленького щенка?

— Помню. Уж как я потом себя корила, что отказывала тебе, как жалела!

— Больше об этом не жалей. Ты теперь и других детей полюбишь ради Господа и меня, а собачка будет тебя дома ждать, встречать, радоваться… Господь по-разному наши сердца смягчает. А на суде Он и зверям дает речь, чтобы они о нас свидетельствовали, ты это знай. Спаси тебя Христос, мама! Мне пора.

Тут Сережа исчез, а Максимовна проснулась в слезах. Она с испугом обнаружила, что за окном светает. Ее сон оказался таким крепким, что она совсем не слышала, как прозвенел будильник, а сейчас был уже седьмой час утра.

Плюшка и есть!
— Всенощную проспала! — ахнула Максимовна, но тут же прислушалась к себе и вспомнила, какая великая радость ей подарена во сне.

Да ведь была, была она на всенощной вместе с Сережей! Она встала на колени перед иконами, долго молилась и благодарила Бога. Потом вытерла слезы и… вспомнила о последних Сережиных словах.


«У нас ничего больше нет, но есть собака». Как волонтеры спасали животных во время наводнения (фото, видео)
Подробнее
За дверью на лестницу было тихо. Дом еще спал, ничьи шаги не тревожили каменных ступенек. Максимовна в тревоге приоткрыла дверь и выглянула. Щенок лежал на коврике, свернувшись зябким калачиком, и, услышав шум, поднял голову. В его больших блестящих глазах недоверчивость боролась с надеждой. Последняя, несмотря ни на что, побеждала.

— Ну, заходи, что ли! — неловко позвала санитарка и посторонилась, чтобы щенок мог прошмыгнуть мимо нее. Но он не трогался с места. — Что, обидела я тебя вчера? Ну, прости меня, не сердись. Пойдем!

Собачка, подумав, поднялась и нерешительно заглянула в прихожую. Воспоминание о вчерашнем вечере мешало ей безбоязненно переступить порог.

— Вот беда! Ну и как же нам — до обеда в дверях стоять? Иди, мой хороший, иди сюда! Иди, я тебе за ушком почешу!

Наверное, в собаках больше веры в человеческую доброту, чем в нас самих. Щенок сделал несколько осторожных шажков, вопросительно посмотрел на Максимовну и, увидев, что она не злится и не собирается хвататься за веник, потихоньку вошел в квартиру.

— Ну, слава Богу! Дай я тебя поглажу… Молодец, умница!

Обрадованный лаской гость мигом повалился на пол, подставляя Максимовне светло-коричневое брюшко.

— Ой, да ты девочка, оказывается! Ну, давай почешу пузо, давай… Какая же ты хорошенькая, прямо плюшевая… Плюшка и есть! Идем, позавтракаем тем, что Бог послал. Плюшка, Плюшка!

Плюшка на этот раз не заставила себя упрашивать.

Как будто в лес к медведям иду!
Пристально рассмотрев витрину киоска, Максимовна выбрала самый большой и яркий апельсин. Продавщица поупиралась, но в конце концов согласилась вынуть его из-за стекла для настырной покупательницы. После этого старушка забралась в автобус и поехала на другой конец города, крепко держась за свою потертую кожаную сумку.

День был замечательно солнечный и одновременно морозный. Автобусное окно заиндевело, поэтому сквозь ледяные цветы не было видно улиц, по которым извивался и петлял маршрут. Билетерша поначалу ленилась объявлять остановки, но ее пристыдили, и она начала неохотно выкрикивать:

— Дом культуры!.. Есть на выход? Следующая — Школа-интернат…

Максимовна вышла на Северо-западном разъезде. Район был новый, для нее незнакомый, раньше она никогда в эти края не попадала. Вокруг стояли высотные дома, между которыми в снегу зябли разноцветные детские площадки. Санитарка огляделась в надежде увидеть Катю катающейся с горки или бегающей вокруг лазалок. Но было холодно, горки и лазалки пустовали.


Мы нужны людям – не для пространных повествований, а для утешения в скорби
Подробнее
Адрес Максимовна запомнила наизусть, у нее вообще была очень хорошая память, несмотря на возраст. И дом, и подъезд нашлись быстро, теперь оставалось подняться в лифте на шестой этаж.

Почему-то очень быстро билось сердце, и вообще Максимовна волновалась. За долгие годы сердитого недовольства она совсем разучилась ласково обращаться с людьми. Оказавшись перед чужой дверью, обитой коричневыми рейками, старушка достала из сумки Катиного игрушечного щенка и апельсин, но все никак не решалась позвонить. Ее даже охватила паника — было совершенно непонятно, что говорить и как себя держать. А если ее вдруг начнут благодарить, тогда что делать? Вот беда-то…

«Да что это я? — рассердилась Максимовна на саму себя. — Как будто в лес к медведям иду!»

И вдруг вспомнила, как, бывало, гордилась тем, что к ней самой боялись подходить с просьбами…

«Что же я скажу? Ох, Господи, помоги, надоумь Ты меня! Каково им-то раньше было со мной разговаривать? Поди, тоже поджилки тряслись… Ладно, не топтаться же вечно у порога, раз пришла. Ну, с Богом!»

Она вздохнула, тщательно перекрестилась и нажала на пухлую белую кнопку звонка.
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Ср янв 13, 2021 1:37 pm

Мир фэнтези Ирины Шведской.

Попутчик. (Сверхъестественное).

Было это прошлой осенью. Я тогда только перевёз семью в новый дом. Купили мы дом в посёлке недалеко от города, полтора часа езды до центра. В тот день я возвращался поздно. Мы ещё не все вещи перевезли из квартиры, и я, после работы, заехал кое-что забрать, в итоге ехал домой уже в час ночи.

Помню, спокойно так было, тихо. Конец октября, первый снег падал большими хлопьями. Я ехал и любовался!

Вдруг, смотрю, фары выхватили фигуру. Кто-то шёл вдоль трассы. А я уже за город выехал. И до нашего посёлка, который был ближайшим, было около получаса езды на машине! А пешком, вообще идти и идти!

И мне так стало не по себе от того, что я сейчас проеду и помощь человеку не предложу! Я начал притормаживать. Судя по фигуре, молодой мужчина был. Идёт, не спешит. Лицо его я не видел из-за капюшона. Остановился, говорю:

-Куда тебе? Садись, подвезу.

Он посмотрел на меня и назвал место, куда ему надо. Оказалось, он в мой посёлок шёл! Только в конец ему нужно, на последнюю улицу. Ну, так он и сел ко мне.

Тогда я не осознавал никаких странностей, но потом, когда вспоминал, то понял, что сразу мне как-то неуютно стало, когда он рядом оказался. Необъяснимое чувство опасности. Хотя, голос его успокаивал. Дружелюбный такой…Спокойный. И ещё, я так и не увидел его глаз. Хотя смотрел на него, он всё капюшон не снимал, тень падала. И мне пару раз показалось, что глаза у него полностью чёрные, без белков…Но тогда я подумал, что это мне кажется из-за игры теней.

Едем, значит, я спрашиваю его, как он решился поздно один по трассе идти в такую даль? А он говорит, что бабка у него заболела, помощь нужна ей. Вот он решил, не ждать утра и пошёл, надеясь, что подкинут добрые люди.

Общались, как всегда, в таких ситуациях, обо всём и ни о чём. Вдруг, видим, ещё один идёт! А до посёлка минут десять ехать осталось! Пассажир мой и говорит:

-Останови, друг! Это родственник мой, давай захватим его!

А я, сам не знаю, почему, взял и остановил! Вот говорю, просто, как во сне! Остановился возле того мужика. А он, сразу ко мне и сел, без лишних вопросов! На вид, приличный мужчина, вежливый, по голосу, старше моего первого пассажира. Вот только, везу я их, а у меня мороз по коже так и прошибает! Как если бы я перед стаей волков проходил…Словами не описать. А мужик тот тоже в капюшоне был, лица не видно!

Но доехали мы спокойно до посёлка, я, даже дальше своей улицы их провёз, до поворота. Выходя, тот, что вторым подсел, мне купюру протягивает. Я давай отказываться, мол помог я говорю, от души, и лишнее это. А он мне говорит:

-Любая услуга должна быть оплачена. Возьми, иначе я должен буду!

Сказав это, положил купюру на сидение и вышел. Я посмотрел им вслед, как они повернули в проулок и стал разворачиваться. Когда поворачивал, мельком их следы на снегу увидел. Странными они мне тогда показались! Первая мысль была: «Почему каблуки так чётко видно, а остальная часть стопы не отпечаталась?»

А потом думаю: «Стоп, какие каблуки? Они же в кроссовках были…» Так я, думая об этом, и доехал до дома. Странностей больше не было. Только…На другом конце посёлка сильно выли собаки, так, что и мой Бяшка стал им подвывать.

А потом, пару дней спустя, рассказал мне сосед, что в ту ночь, когда я мужиков подвозил, умерла в конце посёлка бабка. Вроде, она чёрной ведьмой была. Много пакостей людям делала! Всю ночь, говорят, на улице собаки сильно выли. А на следующий день мёртвой её нашли родственники.

И ещё, говорят те, кто пришёл помогать с похоронами, что во дворе той бабки много следов было от копыт, словно коровы ходили…

А купюра, которую мне тот мужик оставил, пятихаткой была. Я, тогда, машинально её в бардачок сунул. А потом, после рассказа соседа, нашёл её и рассмотрел. Вот, что меня удивило, так это, номер на купюре! Он представлял собой, по порядку мою дату рождения! Я, аж глазам не поверил! Я знаю, что такие купюры, обычно, как амулеты хранят. Вот и я решил хранить. Не знаю, совпадение это или нет, но после этого, дела мои так в гору пошли, что в моей барсетке, купюр меньше пятихатки не бывает! Как так выходит? Сам не пойму!
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Чт янв 21, 2021 9:46 am

Витька

Автор: Водопад

Витька всегда был странным. И это ещё мягко говоря. Ржали над ним, конечно. Он не обижался. Он вообще вроде не понимал, что что-то не так делает.

То пришёл в кедах не на ту ногу. Левый на правую нацепил, и наоборот. Как налезли только? Говорит, решил попробовать, вдруг понравится. На следующий день смотрю – нормально обул. Не понравилось, видно.

Он вообще не особо заморачивался насчёт одежды. Нет, голым не ходил, конечно, типа холодно, но мог, например, пиджак нацепить поверх пижамы. И галстук ещё такой узенький, с волком из «Ну, погоди!». Весь универ ржал.

В общем, к концу первого семестра снискал себе Витька славу этакого деревенского дурачка. Мы даже ставки делали, что он ещё такого завтра отчебучит. А ему пофиг. Он же не от мира сего.

Бывало, сядет на перемене на подоконник и уставится в чистый лист бумаги. Наши уже знают, что прикол. «Что, – подкалывают, – это ты, Витёк, делаешь?» А он: – «Рисую!» Все ржут: – «Что, не получается?» «Отчего ж, – говорит, – очень даже. Вот, смотрите! Лес, горы, солнце, второе, а это магоставр. Не видите? Странно… Значит, не дано вам». И улыбается как-то загадочно, так, что вроде смешно, но отчего-то думаешь, что вдруг он прав?

При этом учился Витька отлично. Ему всё как-то само собой давалось. Ни разу не видел, чтобы он зубрил что-то. Не помню даже, чтобы учебник открывал. И конспектов у него не было. На лекциях сидел, слушал, но фиг знает, может в это время магоставров своих гонял. Лицо один хрен отрешённое, не поймёшь. Самое поразительное, что экзамены на раз-два сдавал. Возьмёт билет и сразу давай шпарить. Без подготовки! Бойко говорит, но не по-книжному. Это я сначала думал – заучивает, потом прислушался – не-а. Своими словами о том, что хорошо знает, как если бы я про бабушкину кошку рассказывал. Преподам, конечно, нравилось. Улыбались, пятёрки ставили, в пример нам его приводили. Но если для этого дурачком надо стать – то нет, извините. Мы лучше как-нибудь так.

Так получилось, что я несколько сблизился с Витькой. Не то что бы мы стали друзьями… просто я сел с ним рядом в первый день. Я ж ещё не знал. Ну и волей-неволей стали общаться. Он, кстати, учиться помогал. Подсказывал в нужный момент. Сидишь, тупишь на самостоятельной, а он раз – и сунет листок с нужной формулой. Или ещё что. Короче, полезно было рядом с ним сидеть. Но не это главное – нравился он мне. Он же безобидный, беззлобный. И добротой от него какой-то веяло. А главное – не чванился. Другие всё цену себе набивают, петушатся. А Витька – такой как есть. Улыбается, и всё. То ли отречённо, то ли мудро, фиг знает. Кажется, я постепенно начал как-то иначе его воспринимать. Он смотрел на нас – придурков, как на муравейник. Копошимся чего-то, ползаем по планете, планы строим, а он улыбается, потому что забавные мы.

Мы с ним до остановки вместе ходили, разговаривали. Витька не особо любопытным был, а про себя вообще почти ничего не рассказывал. Чаще всего на общие темы беседовали. О музыке там или обо всякой фигне. Но один раз он мне вдруг говорит: «Не бери!» Я не понял. «Не бери, – говорит, – машину. Сломается». Я никому не говорил, деньги копил. Никто не знал про машину. Не послушал, купил. Сломалась. Поэтому опять мы с ним до остановки вместе.

А один раз Витька меня вдруг буквально за шкирку схватил перед переходом. Я опешил – никак от него не ожидал. И тут – вжих! – дебил какой-то на красный пролетел. Реально мне шага не хватило до смерти. Я аж вспотел сразу, губы затряслись. А Витька улыбается: «Рано тебе ещё».

После этого я, конечно, заинтересовался. Давай спрашивать. Типа, ты откуда знаешь, кому рано, а кому пора. А он – знаю. «Ну расскажи тогда про меня!» – спрашиваю. «Вообще-то людям нельзя знать про свою судьбу, но у тебя всё будет хорошо. Только помочь тебе надо будет».

Да-да, конечно… Это про любого можно сказать. Я ему говорю: «Мозги не парь мне! Давай конкретно: например, как наши завтра с финнами сыграют?» «Продуют ноль – один, но я тебе это не говорил!» – спохватился.

Да, проиграли наши. Ну и что? Это и так было очевидно. Да, ноль – один. Ну, угадал. Тоже мне, провидец великий!

Но постепенно стал я понимать, что не свистит Витька. Многовато случайностей на квадратный день. То как бы невзначай скажет, что завтра можно проспать – первой пары не будет. Я прихожу, конечно, и выясняется, что препод заболел. То вдруг примется объяснять какое-то правило, пока не добьётся, что оно у меня в подкорке засядет, и надо же! – на экзамене именно этот вопрос попадётся. Как-то среди ночи телефон заорал. Глаза продрал – пропущенный от Витьки. Пошёл на кухню водички попить, а там газ не закрыт. И так далее. Я даже удивляться почти перестал, принимал это как данность, ну, типа Витька – мой ангел-хранитель.

«Бабушку-то в больнице навести», – один раз мне говорит. Ни фига себе! Она что, в больнице? Звоню матери, и правда. Утром, оказывается, положили.

В больницу мы вместе поехали. Витька сказал: «Я с тобой», и я пожал плечами. «Это Витя», – говорю бабушке, а она мне: «Ой, как я рада тебя видеть!»

Ну, с бабушкой всё хорошо оказалось, но я не спешил уходить, потому что соседка её по палате не отпускала, сама того не желая. Девчонка моего возраста, худющая и вот с такущими синими глазищами! Типа книжку читала, а сама всё зыркала и улыбалась. А я же стесняюсь. Отворачиваюсь, а сам украдкой взгляды бросаю.

«Ну ты чё! – мне потом Витька говорит. – Чего шанс упустил? Короче, вот тебе её телефон, Викой зовут, звони прямо щас».

Вика очень удивилась, откуда телефон узнал, я сказал, что по глазам прочитал. Витька почему-то отказался шафером быть. Я даже чуть не обиделся, но он сказал, что теперь я в надёжных руках.

Я потом уже, после всего, понял, почему никто Витьку не помнил. Одногруппники, которые ржали, таращились на меня недоумённо. Вика, бабушка, преподов я уж и спрашивать не стал, а то и так чуть было Витькину репутацию не приобрёл. Короче, никто его не помнит. А он же меня предупреждал тогда.

Когда сказал, что скоро уедет. Когда мы разулись и на лужайке отдыхали, когда последний экзамен сдали на втором курсе. Он мне тогда сказал, что сын у меня родится. И великим станет. И что это очень важно, поэтому мне надо было помочь, чтобы всё срослось. И ещё сказал, что давно уже со мной, только не всем и не всегда дано видеть то, что видеть не обязательно. Я его тогда спросил, знает ли он своё будущее. Он сказал, что да, теперь знает, потому что свою миссию здесь выполнил, а работы везде полно. Сказал, что к магоставрам отправится, и улыбнулся – типа шутка. Но фиг знает…

«И когда?» – я его спросил. «А прямо щас!» – ответил он и исчез. Только кеды в одуванчиках остались.

А сына я, конечно же, Витькой назвал.

Источник: http://litclubbs.ru/writers/5799-vitka.html
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Лидия
Тысячник
Сообщения: 7288
Зарегистрирован: Ср фев 10, 2010 7:30 am
Откуда: Россия

Re: Рассказы

Сообщение Лидия » Вс янв 24, 2021 9:27 am

Подслушанные истории для хорошего настроения

Изображение радикал

«Подслушанные» истории — очень увлекательный жанр. То, что происходит вокруг нас, иногда оказывается интереснее любой выдумки и смешнее любого анекдота. Хорошо, что многие умеют наблюдать за жизнью вокруг, а потом делиться этими историями в интернете.

***

Овощной прилавок в «Азбуке Вкуса».
Пожилая дама в приличной норковой шубке, с кочанчиком капустки в руках. На лице у дамы крупным шрифтом написано ПОЛНОЕ НЕПОНИМАНИЕ.

— Простите, — говорит мне дама, — Вы видите то, что вижу я? 350 граммов молодой капусты стоят 450 рублей?

— Именно так, — подтверждаю я, изучив ценник.

— Вы не подумайте, — говорит дама, — что я плохо вижу, или выжила из ума. Просто есть эмоциональные переживания, через которые сложно пройти в одиночку.

Татьяна Краснова


***

У прилавка с морковью бородатый мужчина лет пятидесяти шести с благородной сединой и в модных очках долго смотрит в одну точку, затем достает телефон.

— Офелия, здравствуй, — говорит он торжественно голосом лектора с каруселью слайдов в диапроекторе. — Чем занимаешься?

В трубке что-то долго и обстоятельно отвечают, он кивает, ещё раз и ещё.

— Да, я читал другую книгу того же автора, — говорит он, перекладывая пакеты с морковью, словно мерчандайзер, — очень неплохо, очень. Обсудим с тобой обязательно.

Офелия опять что-то говорит, бородач кивает.
— Ну, знаешь, Белинский вот сомневался в поэтическом призвании Кантемира, и что теперь, своего мнения не иметь? — говорит лектор, поправляя очки.

Морковь, уставшая от бестактных бесед в её присутствии, падает на пол.

— Малыш, позови маму, пожалуйста, — просит любитель силлабики, поднимая пакет с пола, и через пять секунд говорит голосом уставшего грузчика, — Зин, ну тут есть большая, маленькая, мытая, немытая, я, думаешь, знаю, какая тебе нужна?

Наталия Осташева
Я - Татьяна
Аватара пользователя
Львица.
Тысячник
Сообщения: 14040
Зарегистрирован: Ср дек 28, 2011 5:04 pm

Re: Рассказы

Сообщение Львица. » Ср фев 10, 2021 8:13 am

Пекарь с «Титаника».

Эта история - про Чарльза Джокина, истинного англичанина и моряка.
Как и у всякого настоящего британца, у Чарльза было хобби – он выпивал. Хобби увлекало пекаря полностью и отнимало все его свободное время. «Королевский почтовый корабль «Титаник», на котором ходил Джокин, был огромным плавучим фешенебельным отелем с богато декорированными интерьерами и прекрасной кухней. Шеф-повар «Титаника» получал вторую, после капитана Смита, зарплату на судне и командовал шестью десятками поваров.
У Джокина, как у старшего судового пекаря, была дюжина парней в подчинении, офицерская должность и отдельная каюта, где он и разместил свой самогонный аппарат (с дрожжами у нашего героя проблем никогда не было).

Той злополучной ночью, когда «Титаник» напоролся на айсберг и затонул за два с половиной часа, Чарльз, как обычно, предавался любимому хобби в своей каюте. Услышав глухой скрежет вдоль правого борта, он вышел на палубу, прихватив фляжку с выпивкой. Вскоре капитан Смит отдал команду расчехлять спасательные шлюпки. Джокин собрал команду пекарей на камбузе и, проявив инициативу, приказал разнести запасы хлеба по шлюпкам, а сам вернулся в свою каюту запастись виски.

После объявления «шлюпочной тревоги» старший пекарь сохранял олимпийское спокойствие. Джокин усаживал женщин и детей в шлюпку №10, командиром которой он был, согласно расписанию по тревоге. Сам Чарльз в шлюпку не сел, а, уступив свое место одному из пекарей, предпочел спустится в каюту и, лежа одетым на кровати, продолжал выпивать.
В кровати Чарльз провел еще около часа, наслаждаясь покоем и виски. Когда в каюту начала просачиваться вода, он надел спасательный жилет и, взяв с собой запасы выпивки, поднялся на верхнюю палубу. К тому времени уже все шлюпки «Титаника» были спущены на воду и отошли от гибнущего судна. На палубе ему встретился второй помощник Лайтоллер. Позже Лайтоллер рассказывал, что Чарльз Джокин был «чертовски пьян» и второй помощник решил, что старшему пекарю не суждено спастись. На палубе Джокин, не забывая делать глотки из фляжки, выкидывал за борт деревянные шезлонги. Выбросил он их штук пятьдесят или шестьдесят. Некоторым тонущим, плавающие в воде шезлонги, потом спасли жизнь.

Чарльз до последнего оставался на борту «Титаника». Когда корма судна стала быстро погружаться, он перелез через поручень у кормового флагштока. Через мгновение «Титаник» ушёл под воду, не создав водоворота. Так Чарльз Джокин оказался в воде, даже не намочив волосы на голове. Более четырех часов он провел в холодных водах Атлантического океана, барахтаясь и выпивая. Лайтоллер не поверил своим глазам, когда увидел Джокина среди спасенных. Если не считать опухших ног, то купание в ледяной Атлантике никак не отразилось на здоровье моряка.

Любимое хобби Чарльза придало ему, так необходимое в ту ночь, спокойствие в душе и рационализм в поступках. Он спасся сам и помог спастись многим другим. Джокин покинул «Титаник» последним, максимально сократив для себя время пребывания в холодной воде. На протяжении четырех часов он оставался с сухой головой и имел приличный запас высококалорийной пищи в жидком, незамерзающим при минусовой температуре, виде.
После спасения наш герой не изменил своему хобби и своей профессии: продолжил выпивать и ходить в море. Чарльз Джокин побывал еще в двух кораблекрушениях и дожил до 78 лет.
На его могиле написано «Пекарь с «Титаника».

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0 ... 1%8C%D0%B7
**************
Валюша.
Мир приходит к тебе таким, каким он исходит от тебя. Ошо.
Лидия
Тысячник
Сообщения: 7288
Зарегистрирован: Ср фев 10, 2010 7:30 am
Откуда: Россия

Re: Рассказы

Сообщение Лидия » Чт фев 11, 2021 12:12 pm

Пронзительная история о том, как старый пес спас в человеке — человека


Больно! Как же больно… Невозможно дышать… Молодой мужчина шатаясь добрел до лавочки в сквере и присел, пытаясь отдышаться и унять боль, которая каленым стержнем пронизывала все тело. Но она не отступала, вгрызаясь в каждую клетку. Мужчина попытался сделать глубокий вдох, но боль нанесла еще один удар и тело обмякло… Он уже не увидел людей, столпившихся вокруг, не услышал звуков сирены Скорой и голосов врачей, спешащих на помощь.

Свет… Откуда он? Такой мягкий и теплый. Где я? Боли нет. Да и тело такое невесомое. Мужчина пытался оглянуться, но вокруг клубился легкий туман. А потом он увидел собаку… Большая овчарка шла к нему, неслышно ступая мягкими лапами. И мужчина узнал его! Это был Грей.


— Здравствуй, Хозяин.

— Грей? Ты? Но…как ты меня нашел? И почему ты разговариваешь со мной? Я сплю?

— Здесь все могут разговаривать и понимать друг друга. Нет, Хозяин, ты не спишь. Ты умираешь. А я умер уже давно. Там, на той дороге, где ты выбросил меня из машины.

И мужчина вспомнил то, что старательно пытался забыть все эти годы. То страшное и черное, что душило по ночам. Предательство!

— Вижу, что не забыл… Помнишь, как разозлился на меня, старика? Как трясясь от бешенства запихнул в машину и повез за город? Как оставил меня на дороге и уехал, не оглянувшись? Помнишь… А я ведь не виноват, что постарел и стал раздражать тебя.

Пес тяжело вздохнул и лег.

— Грей, я был уверен, что тебя подберут и ты найдешь новый дом!

— Не ври самому себе, Хозяин! Так ты успокаивал себя, оправдывая то, что сделал. А я… Я долго бежал за машиной, но не догнал тебя и потерял след. Старый нос и больные лапы подвели меня. Тогда я побрел на прежнее место и стал ждать, когда ты вернешься за мной. Я верил, что ты обязательно вернешься за своим Греем. Я верил тебе и любил так, как могут любить только собаки!

И очень волновался, как ты там один, без меня! Некому принести тебе тапки, разбудить утром, лизнув языком, помолчать с тобой, когда грустно. Но ты все не возвращался. Каждый день я метался вдоль дороги, боясь, что ты не увидишь меня! А потом меня сбила машина… Я не сразу умер там, на обочине. Знаешь, что я хотел больше всего в тот миг, когда жизнь уходила из меня?

Увидеть тебя, услышать твой голос и умереть, положив голову тебе на колени. Но последний мой вздох услышала только холодная лужа.

А знаешь, нас ведь тут много таких: выброшенных за ненадобностью, замерзших на пустых дачах, заморенных голодом, убитых ради забавы… Вы, люди, часто бываете жестоки. И не хотите думать, что за все придется платить!

Мужчина опустился на колени перед собакой. Тело опять пронзила боль. Но это была боль от осознания содеянного ужаса своего поступка. Колючие слезы резали глаза и не приносили облегчения.

— Прости меня, пес! Прости!!! Собаки могут любить и прощать! Прости, хоть я этого и не заслуживаю!

Старый пес кряхтя подошел к человеку. Хозяину, которого любил всегда.

— Я простил тебе мою смерть. А вот тебе еще рано умирать. Плачь! Твои слезы – твое искупление. Я попрошу за тебя. Теплый язык коснулся щеки, большая лапа накрыла руку мужчины.

— Прощай…

В реанимационном отделении врачи бились за жизнь молодого мужчины. Обширный инфаркт. Но все усилия были напрасны. В 18:30 зафиксировано время смерти. Сердце остановилось. Конец…

Тишину реанимации разорвал крик медсестры: «Слеза! На щеке слеза! Он плачет!»

— Адреналин в сердце!..

— Дефибриллятор!…

— Разряд!…

— Еще разряд!!!

Ровная линия на экране монитора дрогнула и выгнулась слабой, но такой жизнеутверждающей дугой…

Месяц спустя молодой мужчина стоял на пороге клиники. Он жив, и даже осенний дождь не может испортить счастье возвращения. Его спасение врачи называли не иначе, как чудом! Выйдя за ворота больницы, мужчина неспешно направился в сторону дома. Он шел, погруженный в свои мысли, когда под ноги ему выкатился грязный и мокрый клубок, оказавшийся щенком.



— Привет, малыш! Ты чей?

Весь внешний вид щенка говорил о том, что он ничей и отчаянно нуждается в помощи. Мужчина поднял малыша с земли, сунул за пазуху и заботливо поправил торчащее ухо.

— Пойдем домой,… Грей!

Старый пес, окруженный легким белым туманом, положил голову на лапы, устало вздохнул и прикрыл глаза. Он спас в человеке Человека!
Вложения
01-65.jpg
02-54-2.jpg
02-54-2.jpg (12.19 КБ) 1973 просмотра
Я - Татьяна
Аватара пользователя
Львица.
Тысячник
Сообщения: 14040
Зарегистрирован: Ср дек 28, 2011 5:04 pm

Re: Рассказы

Сообщение Львица. » Чт фев 18, 2021 8:29 am

Кaк-тo пoexaли мы в Слoвeнию, a oттyдa peшили нa дeнёк cгoнять в Beнeцию. Одним днём. Bcё бы ничeгo, нo в пepвыe жe тpи чaca тypизьмa, нac oбoкpaли. Из cyмки вытaщили вcё: кpeдитки, нaличныe и пacпopтa. Пacпopтa c визами и, caмoe cтpaшнoe, — aнглийcкoй визoй, пo кoтopoй я чepeз тpи дня дoлжнa былa yлeтaть в Лoндoн, чтoбы cпeть cпeктaкль. Кopoнaцию Пoппeи Мoнтeвepди. Однy из глaвныx poлeй. Зaмeну пeвицы экoнoмныe aнгличaнe нe yдocyжилиcь paздoбыть.
У мeня cлyчилcя нepвный cpыв. Мы тyт жe пoзвoнили в кoнcyльcтвo (ближaйшee былo в Милaнe), нo лeтo, xлoпцы, лeтo! Кoнcyл в oтпycкe.
Пpиплeлиcь мы в интepнaциoнaльнyю пoлицию нa Сaн-Мapкo. Нo этo интepнaциoнaльнaя пoлиция в Итaлии! Тaм нe гoвopят пo-aнглийcки. А я в ту пору нe гoвopилa пo-итaльянcки. Чтo дeлaть? Мoй кипящий oт жapы и aдpeнaлинa мocx выдaёт opигинaльнoe peшeниe: пoпpoбoвaть oбъяcнитьcя c кapaбинepaми фpaзaми из oпep (блaгo я вceгдa дocлoвнo пepeвoдилa тeкcты пapтий).
Нaчaлa я co cмecи "Кopoнaции Пoппeи" и глюкoвcкoгo Оpфeя:
— Son disprezzata e sconsolata! Io manco, io moro... — я вceми oтpинyтa и бeзyтeшнa, я тepяю coзнaниe, я yмиpaю.
Пoлицaи и paды были бы paзopжaтьcя мнe в лицo, нo видя мoю зapёвaннyю физию и oбщee иcтepичecкoe cocтoяниe, ycaдили мeня и дaли вoды. Дaльшe нaдo былo кaк-тo oбpиcoвaть cyть пpoблeмы. Я peшилa пpoдoлжить идти пo Оpфeю и Эвpидикe, тeм бoлee, чтo в мoeм пpeдcтaвлeнии, cлoвa "Эвpидикa" и "пacпopт" были взaимoзaмeняeмыми.
— Che faro senza mio passaporte? Dove andro senza mio passaporte? — чтo я бyдy дeлaть бeз пacпopтa? Кyдa я пoйдy бeз пacпopтa?
Этo пoдeйcтвoвaлo. Пoлицeйcкиe зaaктивничaли. Стaли пoкaзывaть мнe фoтo paзличныx вopoв и щипaчeй, пoкa я нe yвидeлa дaмy в xиджaбe, кoтopaя вpeзaлacь в мeня co вceй дypи нa мocтy.
— Ecco la donna maledetta! Vorrei smembrarla! — вoт этa пpoклятaя жeнщинa! Я xoчy pacчлeнить eё!
Опpaвившиcь oт шoкa, пoлицeйcкиe дaли нaм cпpaвкy, пo кoтopoй нac дoлжны были бecплaтнo дoвeзти дo мecтa нaшeгo выeздa (Тpиecтa), дaли c coбoй вoды и cyxoй пaёк и пooбeщaли дepжaть нac в кypce. Bcю дopoгy дo вoкзaлa я мoлилacь дyxy ceньopa Мoнтeвepди, чья oпepa дoлжнa былa ocтaтьcя бeз пpимы.
Ужe y вoкзaлa прозвучал звoнoк — взвoлнoвaнный пoлицeйcкий пpocил вepнyтьcя в yчacтoк. Кoгдa мы дoтaщилиcь, вce пoлицeйcкиe выcтpoилиcь y вxoдa co cчacтливыми poжaми, пoтpяcaя нaшими пacпopтaми — oкaзывaeтcя, вopoвкa выбpocилa иx вмecтe c кpeдиткaми в мyжcкoм тyaлeтe Сaн-Мapкo, гдe oни и были нaйдeны мaльчикoм из Бaнглaдeшa, пpинёcшим иx в пoлицию.
Умиpaя oт внeзaпнo cвaлившeгocя нa нac cчacтья, я вcкpичaлa:
— Signore cavalliero! Vi benedico per la vostra bonta e gentilezza! — Синьop Рыцapь, блaгocлoвляю вac зa вaшy дoбpoтy и лacкy!
Офигeвший пoлицeйcкий мнe cкaзaл нa пpoщaниe:
— Signora, la sua lingua e molto elegante! — Сeньopa, y вac oчeнь элeгaнтный итaльянcкий.
© Мapия Оcтpoyxoвa
**************
Валюша.
Мир приходит к тебе таким, каким он исходит от тебя. Ошо.
Аватара пользователя
Mila545
Тысячник
Сообщения: 12813
Зарегистрирован: Пн мар 28, 2011 11:51 am
Откуда: Нижний Новгород

Re: Рассказы

Сообщение Mila545 » Пт фев 19, 2021 8:30 am

О жизни и гугле

Интернет чуть не сломал Лидии Степановне жизнь.
Началось всё с того, что муж нашей героини начал уделять ей меньше внимания.
Прекратились утренние пощипывания за попу.
Раньше было от пяти до десяти пощипываний, за тот час, пока Иван Степанович собирался на работу, теперь всегда был ноль.
А ведь именно эти пощипывания долгие годы были мерилами любви и страсти.
Потом он отрастил бороду.
Борода была так себе - редкая рыжая бородёнка, прости господи как у козла.
Когда муж с бородой ел щи, то капуста повисала на бороде и вместо козла он становился похож на моржа.
Муж стал суров, записался в спортзал и по утрам, вместо яичницы на сале, требовал фреш из сельдерея.
Лидия Степановна запаниковала.
Семейная лодка явно трещала под тяжестью бороды, сельдерейных палок и висящей капусты.
Паника, паника охватила все 110 кг Лидии Степановны.
Лидия Степановна взяла себя в руки и начала гуглить.
Это ведь раньше ходили за советом, делились своими проблемами, а теперь все проще - гугли себе в уголочке.
Гугл выдал тысячи статей на тему "как вернуть внимание Ивана Степановича".
Опытные неизвестные женщины, сидящие на форуме: "почему он ушёл у другой. Будь он проклят" - быстро объяснили Лидии Степановне, что брак её трещит по швам и у её мужа явно роман с юной девой.
Лидия Степановна зарыдала, но на форуме её быстро успокоили.
Они же надавали ей ссылок на модные статьи по возвращению мужей домой.
Лидия Степановна статьи проштудировала.
Лидия Степановна взяла лист формата А4
и начала конспектировать.
Что-что, а вычленять главное из вороха информации она умела на её взгляд прекрасно.
Ещё в институте её конспекты считались лучшими на курсе.
Все по её конспектам экзамены сдавали.
Через несколько часов родился план.
Она так его и назвала: "план по возвращению в лоно любви Ивана Степановича".
План был краток, но на взгляд нашей героини заключал в себе все важнейшие постулаты для счастливой семейной жизни в нынешних реалиях:
1. Из меня должен переть секс. Движения мои должны быть похожи на движения кошек или других представителей семейства кошачьих.
2. Дома нужно ходить красиво, а не абы как.
3. Иван Степанович должен чувствовать, что у него есть конкуренты.
4. Пища должна в изобилии содержать афродозиаки.
5. Каблук делает женщину игривой.
6. Шёлковое постельное белье вызывает прямые ассоциации с сексом.
7. Мужчины, которые начальствуют на работе-дома желают быть униженными и под каблуком. Доминируй.
План Лидии Степановне понравился.
Всё было понятно и лаконично.
А главное легко осуществимо.
Весь следующий день Лидия Степановна запасалась подсобным материалом согласно плана.
Было куплено: постельное белье из чего-то похожего на шёлк алого цвета, туфли леопардовые на огромных каблуках, платье леопардовой расцветки, морепродукты, артишоки.
Дело осталось за малым. Нужно было купить что то типа хлыста. Ну, чтобы уставший на работе муж, мог чётко понять, что доминировать сегодня будут над ним. Но тут кончились деньги.
Кончились все деньги, которые были отложены на постройку теплицы.
Ничего, подумала наша героиня, что-нибудь придумаем, где наша не пропадала.
Иван Степанович устало брёл домой. Последние месяцы жизнь его была тяжела и беспросветна. Иногда у него складывалось впечатление, что все сошли с ума. На работе у него сменился начальник. Вместо Старого и понятного Иванова пришёл молодой и резвый Иванова сын.
Сын был накачан, бородат и как сказала Петрова из отдела кадров "прости господи хипстер".
Новый начальник провёл собрание и сказал, что ему на предприятии нужны люди новой формации, а не старый хлам застрявший здесь со времён Советского Союза.
Как показалось нашему герою, Иванов сын смотрел в этот момент прямо ему в глаза. Все сотрудники запаниковали.
Запаниковал и Иван Степанович.
Он проработал на этом месте больше двадцати лет в должности завхоза.
У него была нормальная зарплата, две уборщицы в подчинении и возможность тырить по мелочи.
Иван Степанович понимал, что подобного места он больше не найдёт. Что делать?
Иван Степанович решил гуглить.
Гугл выдал множество всего и у Ивана Степановича родился план.
Надо было показать новому начальнику, что он Иван Степанович, не старый пень, а тоже хипстер.
Для этого была отрощена бородёнка, которая противно чесалась и вечно пачкалась. Для этого был куплен абонемент в спортзал рядом с работой.
Каждый вечер Иван Степанович строил там из себя великого качка и пару раз встречал там даже Иванова сына, который одобрительно ему кивал. От спортзала болело всё тело.
Для этого же дома Иван Степанович пил мерзкий сельдереевый сок - чтобы убрать не хипстерский животик. Сил больше не оставалось ни на что. Ничего, всё потом, говорил себе наш герой, главное сейчас на месте удержаться.
Единственной оставшейся в жизни Ивана Степановича радостью была жена.
Его Лидия Степановна, его островок счастья в этом безумном мире новой формации. Мягкая и уютная Лидия Степановна, любимая им ещё со школьной скамьи. За годы брака она не поменялась, так и осталась той пухленькой стеснительной и улыбчивой девочкой которую он встретил первого сентября в девятом классе. Повезло ему с женой. С этими мыслями Иван Степанович повернул ключ в замке и зашёл домой. В коридоре он увидел нечто! Вернее в коридоре он увидел огромную, ярко накрашенную женщину в обтягивающем платье африканской кружочковой расцветки. Женщина пошатываясь шла на него.
В руках у неё был собачий поводок.
В углу коридора сидела на попе охреневшая от происходящего старая спаниель Марта и не понимала, зачем её поводком машут в воздухе. Гулять то явно не собираются.
Женщина рассекла поводком воздух и с придыханием произнесла: "Ну здравствуй! Твоя кошечка ждала тебя! Сегодня я буду главная! Никаких других мужчин не ждала, а они б поверь хотели. Придумай стоп слово и начнём"
Ивану Степановичу стало страшно и захотелось плакать, ибо в женщине он узнал дражайшую свою супругу.
Мир вокруг него окончательно сошёл с ума. С кухни вдруг запахло чем-то отвратительным. Так пахнёт когда аквариум протух и рыбки в нем померли.
"Ой, морские гады горят. Стой здесь и не шевелись" - прокричала женщина и держась за стенку попыталась ползти в сторону кухни.
Огромные каблуки не давали ей бежать, цеплялись за подол платья и через несколько шагов она грохнулась.
Падая, она откинула поводок в руке и он как раз металическим карабином заехал Ивану Степановичу в глаз.
Иван Степанович от неожиданности упал на старую Марту, которая взвыла утробным голосом.
Судя по запаху, на кухне сгорели гады.
Ивану Степановичу стало плохо с сердцем.
Дальше была скорая , которая уколола какой-то укол и Ивану Степановичу и Лидии Степановне. У обоих было высокое давление.
Поздно ночью супруги лежали на голом матрасе, шёлковую хрень сняли, после того как Иван Степанович упал с неё прямо на пол на старую Марту.
Наперебой они рассказывали друг другу и про Гугл советы и про свои попытки быть в тренде. Смеялись и плакали.
Было уже за полночь, когда Иван Степанович обнял супругу, ущипнул её за попу и сказал: "Ничего мать, на теплицу новую накопим, сковородку с гадами сгоревшими выкинем, поводок у Марты забирать не будем, бельё это проклятое на дачу отвезём, а вот платье это ты носи иногда. Ты в нем на леопардицу гордую похожа".
Хорошо, пробормотала супруга, а ты бороду сбрей, а то леопардица с козлом парой быть не могут.
А про себя Лидия Степановна ликовала: " Работают! Работают интернет советы - ущипнул же за попу! Эффект достигнут, если всё выполнять четко и по конспекту".
"Что это было? По моему они сбрендили оба", - думала старая спаниель Марта лёжа на коврике у кровати и держа зубами свой поводок на всякий случай...
Смысл жизни - оставить после себя жизнь!
Я - Людмила
Ответить

Вернуться в «Литературное ассорти»